Рассуждения о собственности занимают центральное место во всех общественно-правовых построениях. Практически все общественно-правовые системы мертвы. Так что же, собственно, не так с собственностью? Или с нашим её пониманием? Древние и современные концепции собственности сообщают нам одно и тоже – у нас ничего нет. Даже мы сами принадлежим кому-то. Оглядевшись, мы вдруг обнаруживаем, что являемся собственностью своей собственности. Почему? В толстых фолиантах об этом написано – на уже мёртвых и пока живых языках. Написано это так, что прочесть нельзя, даже если не запрещено. В результате получается, что все представления о собственности основаны только на «концепции мануальной стимуляции и перманентной копрофагии». Люди не говорят такими словами, и, следовательно, не должны ими руководствоваться, хотя и могут, если хотят. Каких только странных вещей люди не делают, когда хотят – на то они и люди. Если рассмотреть собственность как объективное явление, то окажется, что всё принадлежит нам и никому больше и контролируется эта принадлежность отнюдь не только нами. От нас ожидают, что мы, наконец, наиграемся в эти странности и займёмся следующими.

О СОБСТВЕННИКАХ СОБСТВЕННОСТИ

Нынешнее устройство общества нас не устраивает, но оно, как и любые другие устройства общества, зиждется на экономическом основании. По сему, чтобы быть последовательными в критике буржуазной экономической науки, нам необходимо начать с её основ, а именно с определения и понимания возможных видов собственности. В данном материале мы разберём распространенные, точнее, распространяемые заблуждения о видах собственности, а в следующей части – реально существующие и/или существовавшие типы экономических моделей и отношений, их порождающих. В этих материалах мы ставим перед собой цель не только раскритиковать буржуазную экономическую науку, но и пробудить в каждом человеке критическое мышление и понимание того, что любая наука создается в интересах того или иного класса, и нынешняя тому яркий пример [1].

Современная буржуазная наука навязывает нам представление о раздробленности понятий частной и общественной собственности на различные виды и подвиды, либо же выделяет их как самостоятельные формы. Однако это попросту не соответствует действительности и вводит людей в заблуждение. Чаще всего мы имеем дело с неуклюжими попытками выдать крупную или коллективную частную собственность за общественную.

Вообще, в любом обществе роль науки состоит в том, чтобы показать именно его существование во всём мыслимом прошлом и во всём мыслимом будущем – таков социальный заказ, и что, где и когда было и будет в реальности никого не интересует – за это не платят. Выяснение обстоятельств реальности – это дело отдельных любителей, поэтому любое реалистичное описание всегда подписано конкретной фамилией и, слава богу, если эти люди в результате остались живы. Каждый из нас любит, по крайней мере, сам себя и нам достаточно очевидно, что, по крайней мере, современная наука отправляет нас в ад [2]. Единственный способ не отправиться туда – это на любительских (к самому себе) основаниях спроектировать собственную систему ориентации в общественной истории.

Давайте разбираться. Например, довольно часто выделяют государственную собственность, представляя её либо как вид общественной, либо как отдельный тип собственности. Однако, на это следует возразить: государство – есть инструмент диктатуры правящего класса, а конкретно сейчас – доминирующих групп крупнейшей буржуазии. Историографически так было всегда – государство было в собственности крупнейших рабовладельцев (олигархов), крупнейших феодалов (как индивидуальных, так и коллективных), ну, и ясно, что буржуазии. Это выражалось даже при наличии выборной системы в виде законодательно закреплённого имущественного ценза для допущенных к выборам. Но после 1917 года при сохранении фактических отношений их уже нельзя отразить юридически в явном формальном виде. Современное государство юридически имеет лишь одно основание своего существования – это нанятый гражданами штат управляющих, распоряжающийся в интересах граждан имуществом, принадлежащим всем гражданам, причём как совокупно, так и в отдельности. Ещё раз обращаем внимание читателей, что это лишь кривое юридическое отражение реальных правовых отношений, поскольку прямо они отражены уже быть не могут. Политику любого капиталистического государства определяют могущественные монополии сообразно своим интересам, и, по сути, раз государство, как структура, принадлежит им, то все производные её владения также находятся в их собственности, а значит государственная собственность в классовом обществе есть ничто иное, как частная.

Идентично происходит с кооперативной и муниципальной собственностью. Если кооперативная собственность представляет собой лишь одну из форм объединения частных собственников, то муниципальная – это собственность, которой распоряжаются местные органы власти, прямо не зависимые от государства, поскольку они избираются отдельно. Нужно также подчеркнуть, что на практике местные органы власти фактически являются собственностью мелких (и не совсем) региональных частников и их представительством, их епархией внутри их государства. А значит, и муниципальная форма собственности, которую довольно часто выделяют в отдельный вид, является опять-таки всё той же частной.

Из всего этого можем сделать вывод, что существуют всего два вида собственности: частная и общественная. Всё иное фразёрство имеет своей целью лишь запутать людей и отвести их внимание от конкретного вопроса собственности к абстрактным размышлениям в пользу владеющих оной иным образом, нежели мы себе подразумеваем и дозволяем это владение.

Рассмотрим для начала фундаментальное содержание понятия собственности. Оно очень просто: собственность – это то, чему субъект придает свои собственные свойства, распоряжается по своему собственному усмотрению. В фундаментальном смысле собственность есть отнюдь не только у людей, но и у всех других организмов, как в смысле внешних объектов, так и в смысле собственного тела.

Теперь рассмотрим частный случай владения кем-либо участком земли, который используется для сельскохозяйственного производства. С этого участка земли платятся налоги, также налоги платятся с реализации на рынке выращенной продукции, налоги платятся с покупки топлива, техники, найма работников и т. д. Это всё несколько нудно перечислено для того, чтобы показать, что общество стремится к тому, чтобы учесть все отношения собственности, то есть того, что человек присваивает благодаря общественным отношениям, и, соответственно, должен их поддерживать наравне с принадлежащим лично ему хозяйством. Таким образом, общественные отношения автоматически попадают в категорию объектов собственности данного человека. Рассмотрим явление присвоения далее: владея участком земли, собственник присваивает соответствующий световой поток, который не оплачивает, а также, владея этим участком земли как почвой, он не оплачивает деятельность тех организмов, которые её создали. Эта деятельность считается неразумной, нецеленаправленной, и поэтому не могущей быть субъектом права. В том случае, если эта точка зрения ошибочна, что следует из того, что она достигает постоянного воспроизводимого результата, владелец земли, игнорирующий права производителей почвы, автоматически становится объектом их права. Также с правовой точки зрения обстоит дело и с используемыми растениями. На современном уровне ясно, что модификация наследственности растений является объектом интеллектуального права. При этом учитываются технические усилия по модификации наследственности растений и совершенно игнорируются усилия самих растений по модификации их собственной наследственности. В результате, такого рода правовые отношения и их субъекты также попадают в разряд объектов естественных прав растений. Если кому-либо странно читать такие рассуждения, то он может легко сопоставить сложность человеческого мышления, конечно же, являющегося субъектом права, которое может создавать столь сложные конструкции как атомные электростанции и космические аппараты, но не может создать не только растение, но даже одну клетку, со сложностью мышления, и, соответственно, техническими возможностями, в том числе и в отношении защиты своих прав, внутренних сил, создавших строение растений. Что ещё присваивает собственник участка земли? Кроме того, он присваивает собственное строение и строение своих работников, которые, конечно же, защищены правом в степени настолько большей, насколько оно является более сложным, чем технические достижения. Обращаем ваше внимание, что оно защищено именно правом как объективным явлением, а не юридически, и в данных правовых отношениях соответствие юридических явлений праву определяет не чью-либо судьбу, а именно авторов и носителей данных юридических отношений. Ещё владелец этого участка земли присваивает воздух. Воздух возник не просто так, а создан в данном виде в основном цианобактериями за более чем 4,5 миллиарда лет. Вода в данном виде так же является биогенным продуктом и, вероятнее всего, сами континенты являются так же биогенными, то есть огромными массами переплавленных и не переплавленных продуктов биогенного выветривания базальтов. Осадочные месторождения полезных ископаемых все нацело оказались не хемогенными, а биогенными, то есть они были складированы бактериями и другими организмами. Рудные месторождения полезных ископаемых – это переплавленные осадочные месторождения. Тектоника плит существует только на Земле – именно там, где есть жизнь, то есть сама тектоника плит является проявлением собственности живых организмов в отношении планеты. Когда мы пишем «бактерии», вероятнее всего, они воспринимаются как отдельные мельчайшие клетки, видимые в микроскоп. Как связаны умственные способности с размерами – это вопрос, уже не имеющий однозначного решения, однако, всё ещё хуже. Если рассмотреть человека в микроскоп, то сами понимаете, какой вывод о его умственных способностях можно сделать. Так вот, бактерии в реальности – это не отдельные клетки, а глобальные организмы, состоящие из этих клеток. В. И. Вернадскому приписывается следующее высказывание – «человек становится геологической силой, способной изменить лик Земли», в котором это обстоятельство используется как характеристика его разумности. Если мы хотим, то этот взгляд можно оспорить, если не хотим оспаривать, то разрыв в разумности нас и других организмов, являющихся геологической силой, пропорционален силе влияния на строение планеты, то есть, стремится к бесконечности. О чём думают организмы планетарного масштаба – достаточно понятно. Они думают о нравственном законе внутри них, в силу которого они являются организмами, и о звёздном небе над ними, как о той области, куда они могли бы распространяться. Именно поэтому соответствующие материалы складированы ими в атмосфере, на континентах и в океанах.

Итак, кто-то владеет участком земли, но он не владеет ни воздухом, ни солнечным светом, ни силами, создавшими его строение и строение растений, но всё это присваивает, продавая через продукты, в производстве которых эти ресурсы задействованы, тем, у кого этой собственности нет, но кому она принадлежит естественным образом. Но, как мы хорошо понимаем, на современном этапе развития юридической мысли всё, за что ни возьмись, охраняется авторским правом. Ресурсы планеты созданы их авторами с определённой целью и предоставляются в пользование тем, кто эту цель осуществляет. Те, кто их расходует помимо этой предопределённой цели, попадают под действие правозащитного аппарата, который лежит далеко за пределами нашего понимания. Можно сколько угодно искать причины гибели цивилизаций, и мы их никогда не найдём, но все они по непонятным причинам гибнут как раз тогда, когда могли бы дальше «жить-поживать да добра наживать» – в таком виде они никому не нужны. Во второй половине ХХ века человечеству позволили не воевать по-крупному, потому что оно осуществляло хоть утлую, но космическую программу. Сейчас мы решили, что спутники нам нужны для того, чтобы обеспечивать бессмысленный трёп по мобильнику – это коллапсирующая космонавтика. Собственникам собственности вы в таком виде не нужны, как и все предыдущие – мы перестали видеть звёздное небо над собой, и расходовать далее ресурсы нам никто не позволит, как и всем предыдущим. Как можно управлять человечеством? Мы об этом знаем в лучшем случае не больше, чем таракан о нас. Можно через структуру воды, можно через конфигурацию полей. Да и что там, собственно, гадать – всё нужное для зачистки оружие мы уже сами произвели и всех, кто готов его применить, мы сами избрали. Вот и вся собственность.

Вероятно, вы решите, что, рассматривая права создавших ресурсы Земли бактерий, мы впадаем в безумие. Поспешим с вами согласиться. Действительно, одна из сторон в этом споре впадает в безумие. Тут всё как с международным правом, которое является ничем не ограниченным насилием. Но самой возможностью насилия обладает тот, кто глубже и масштабнее преобразует материю, то есть обладает промышленностью. Куда уж возможностям нашей промышленности в этом смысле до возможностей бактерий – не единственных, конечно, собственников собственности.

Какое вообще всё вышеописанное имеет отношение к марксизму и пролетариату? Очень простое – Маркс, видя положение рабочих, которые всё создают и ничего не имеют, считал, что должно наступить такое состояние общества, где все, кто что-либо создаёт этим же коллективно и владеет. В основе либерализма, кстати, лежит тот же самый тезис, но владение подразумевается в индивидуальном порядке, что является лукавством. Но почему вообще так должно быть? Где-либо в природе это наблюдается? Мы, например, можем наблюдать биоценозы, где в трофических пирамидах тех, кто создаёт первичный ресурс (в основном это растения), поедают более совершенные организмы, их поедают хищники и т. д. Так же устроены и классовые общества – вполне нормально и естественно. Такой круговорот вещества в сообществах двигает непрерывное эволюционное изменение. Возвращаясь к тем же самым бактериям – насколько видна их история, настолько они одинаковы. Они сами создают ресурсы, сами их потребляют, ни от кого не зависят и вообще находятся вне этих растительно-животных дрязг, происходящих за счёт избыточных ресурсов, создаваемых бактериями. Точно так же и человек – он не хищник и не травоядное. Животным и растительным миром он управляет так, как ему это нужно, и в этом смысле не то, что не животное, но даже не растение, хотя его туда никто никогда и не включал. Позиция человека в биосфере примерно такая же, что и у бактерий, тем более что на уровне органелл эукариотных клеток мы этим самым бактериальным сообществом и являемся. Но это относится именно к трудящемуся ядру человечества, которое создаёт всё, создаёт в избыточных количествах. В этих избытках копошатся какие-то биоценозы человекообразных, то есть классовые общества копошатся до тех пор, пока не начинают сильно мешать. Видение ситуации со времен Маркса сильно поменялась – диктатура пролетариата не наступит когда-либо, а существует в течение всего времени как физического явления, просто в разных формах, соответствующих этапам развития его эволюционного и исторического замысла. Некоторую путаницу в понимание этого вопроса внесла попытка делать выводы из наблюдения разрозненных фрагментов внешней оболочки событий, а не их структуры, но диалектика познания вообще такова – она всегда проходит эти стадии.

Итак, общественная и частная собственность – если уж она возникла. Понятно, что общее первично в отношении частного. Насколько первично – очень пунктирно – всего лишь с уровня бактерий и всего лишь за последние несколько миллиардов лет – мы постарались проследить.

Теперь рассмотрим вопрос чисто механистически. Производство всегда имеет общественный характер. Чисто зоологически человек вообще не контролирует заднюю полусферу при том, что для любого хищника индивидуально является просто приглашением к обеду, и, тем более, к ужину. У нас, как у существ, никогда не было необщественных стадий эволюции – в производство это обстоятельство просто привходит, причём не только из животного этапа эволюции, но и из многоклеточности, из механизма образования самих клеток и далее за текущие пределы рационального познания. Итак, любое производство является общественным – каждый вкладывает свою энергию в этот процесс. При общественной собственности энергия производства меньше энергии управления, поскольку внутренняя энтропия человека всегда меньше внешней – что, собственно, и двигает производство как физический процесс. В такой ситуации, как производство, так и развитие общества вообще вполне целостно (= целесообразно) и управляемо. Что происходит всю известную историю при деградации собственности до частной? Энергия производства остаётся общественной, а энергия управления падает в 10 раз (10% – стандартная доля господствующих – «управляющих» – классов в классовом обществе). Ясно, что ситуация становится абсолютно неуправляемой и при любой конфигурации этой неуправляемости ведёт к катастрофе. Если без иллюстраций это не очевидно, то можно вспомнить, как увеличение мощности двигателей потребовало включения в механику управления гидроусилителей, бустеров и т. д. Можно вспомнить чисто управленческие демонстративные имитации катастроф – «итальянские забастовки» – работу по инструкции – когда те, чьи права собственности на составляющие производства юридически отрицаются, начинают их отрицать фактически. Производство в этой конфигурации управления тут же объективно отрицает само себя, поскольку по своей природе субъективно.

Почему этих очевидных обстоятельств никто не понимает? Да все понимают, просто вам об этом не скажут. Не скажут не из зловредности, а из бесполезности – тем, кто об этом знает, говорить не нужно, а тем, кто уже не знает – бессмысленно. Те, кто это знает, являются своей собственной общественной собственностью, а те, кто не знает – сами являются частной собственностью обстоятельств. Человек может быть либо слесарем, художником, садовником, математиком или плотником – то есть владельцем внутренних ресурсов, при помощи которых он владеет внешними, либо «владельцем» «заводов, газет, пароходов» – завтра ему объявят, что он ничем этим не владеет, и он станет никем. А слесарю нельзя объявить, что он больше не слесарь… То есть, даже при беглом взгляде на социальную механику становится ясно, что частная собственность владеет «собственниками», а не они ею, и никакой собственности, как собственности людей на предметы, кроме общественной, не существует вовсе. А частная собственность может быть безличной, может быть антиобщественной, её можно по причинам собственной безличности называть наоборот, но ни к чему, кроме утраты членораздельной речи, это не приводит.

Почему же приходится столетиями объяснять, что воду надо зачерпывать не растопыренными пальцами, а сомкнутыми в пригоршню? Честно говоря, и сами не знаем…

Итак, кому же принадлежит общественная собственность (что, как мы увидели выше, является тавтологией)? Иногда она подаётся как государственная вообще – но, если она принадлежит государству как группе лиц, то это частная собственность этой группы лиц – государственно-монополистический капитал. Может ли общественная собственность быть государственной? Да, конечно, но только в том случае, если государство само находится в общественной собственности, принадлежит всем и его функции исполняются всеми – тотальная бюрократизация, диалектически отрицающая всякую бюрократию [3]. Ещё общественная собственность может принадлежать ограниченной группе лиц – так же, как и частная, впрочем. В каком случае собственность группы лиц является общественной, а не её частной? Только в том случае, если они так считают и выражают своё мнение в действии. А может ли общественная собственность быть личной? Для личных собственников общественной собственности есть даже специальный термин – «герои». Мы все живём за счёт тех ресурсов, что этими героями были созданы для всех, и которые общество не успело уничтожить вместе с их создателями. Общественная собственность не может принадлежать обществу, а оно не может принадлежать самому себе – оно принадлежит либо людям, либо обстоятельствам. Общественная собственность может быть только личной – она не может быть безличной, как частная.

Продолжение следует…

[1] – «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».

В. И. Ленин, «Три источника и три составных части марксизма», впервые опубликована в форме статьи в легальном журнале РСДРП(б) «Просвещение», 1913 год

Наука и образование тоже сюда относятся (!).

«С 1848 г. капиталистическое производство быстро развилось в Германии и в настоящее время уже переживает горячку своего спекулятивного расцвета. Но к нашим профессиональным ученым судьба остается по-прежнему немилостивой. Пока у них была возможность заниматься политической экономией беспристрастно, в германской действительности отсутствовали современные экономические отношения. Когда же эти отношения появились, то налицо были уже такие обстоятельства, которые больше не допускали возможности беспристрастного изучения этих отношении в рамках буржуазного кругозора. Поскольку политическая экономия является буржуазной, т. е. поскольку она рассматривает капиталистический строй не как исторически преходящую ступень развития, а наоборот, как абсолютную, конечную форму общественного производства, она может оставаться научной лишь до тех пор, пока классовая борьба находится в скрытом состоянии или обнаруживается лишь в единичных проявлениях».

К. Маркс, послесловие ко второму изданию «Капитала», Лондон, 24 января 1873 года

[2] – «Агрессор должен знать, что возмездие неизбежно. Что он будет уничтожен. А мы – жертвы агрессии. И мы как мученики попадем в рай. А они просто сдохнут. Потому что они даже раскаяться не успеют».

В. В. Путин, форум «Валдай», Сочи, 18 Октября 2018 года

Президент у нас очень добрый и пугать никого не стал, но на самом деле всем понятно, что если мы сожжём данный Богом мир (терминология, аутентичная понятиям ад и рай), то никакого рая не будет ни для кого.

«Наши планы применения (надеюсь, этого никогда не будет), теоретические планы применения – это так называемый ответный, встречный удар… Такое решение может быть принято лишь в том случае, если российские системы предупреждения о ракетном нападении зафиксируют не только старт ракет, но и дадут точный прогноз траектории полёта и времени падения головных частей на территорию России… Если кем-то принято решение уничтожить Россию, тогда у нас возникает законное право ответить. Да, для человечества это будет глобальная катастрофа. Для мира это будет глобальная катастрофа. Но я все-таки как гражданин России и глава российского государства хочу задаться вопросом: а зачем нам такой мир, если там не будет России?»

В. В. Путин, «Миропорядок-2018», 7 марта 2018 года

Обратите внимание, что столь резкое высказывание могло бы послужить для массовых обвинений в неадекватности, тем более со стороны неадекватных политических деятелей, но ничего подобного не произошло, потому что оно адекватно.

[3] – «Государство – это мы»

http://russianwasteland.net/теория/322/

Позиция Редакции

31 июля 2019 года