Коммунизм… Состояние человечества, которого ещё никогда не было. Может быть на этом основании следует сделать вывод, что никогда и не будет, потому что не может быть?

Но, во-первых, история – это смена состояний, которых не было до и не будет после. Стрела времени. Во-вторых, оглянитесь вокруг себя – вы находитесь в окружении предметов, которых не было и быть не может. Почему-то самым стойким в нашей жизни становится именно то, чего не было и быть не может…

МАРКСИЗМ, ИЛИ С ЧЕГО ОПЯТЬ ВСЁ НАЧАЛОСЬ

ЭТОТ МИР УСТРОЕН НЕПРАВИЛЬНО!

Всему своё время и всё в этом мире имеет свой запас прочности. Это касается как осязаемых вещественных предметов, так и теорий, пытающихся раскрыть закономерности развития человека, окружающего мира, способа и необходимости этот мир преобразовать. Человечество испокон веков силилось найти путь построения некоего справедливого общества, где не будет гадко пребывать, хата не будет с краю, да и вообще всем будет хорошо. Изначально эти чаяния находили свое воплощение в идеалистических религиозных концепциях, впоследствии бесформенные призрачные мечтания начали прямо вторгаться в человеческое бытие. Однако из-за его простоты, рождавшиеся на свет теории и их практические воплощения были всё так же нежизнеспособны. Но порождения человеческого ума становились всё более и более конкретными, пока на свет не было рождено пускай и не идеальное, но по основным своим параметрам вполне жизнеспособное учение – марксизм. Его развитие и становление было сопряжено со многими неудачными попытками, которые, в конце концов, по факту провалились. Но для того, чтобы человек поднялся в воздух на самолёте, было создано не меньше нелетающих конструкций, однако, «опыт, сын ошибок трудных» [1]. Человечеству нужны были эти ошибки для того, чтобы выровнять описания в соответствии с реальностью, а затем реальность в соответствии с описаниями. Пожалуй, настало время проделать то же с коммунистической теорией, и тогда реальность, приведенная в соответствии с новыми описаниями, станет податливой для наших рук подобно пластилину.

СУДЬБА – СУЖДЕНИЕ, КОТОРОЕ ЧЕЛОВЕК ВЫНОСИТ СЕБЕ И МИРУ

С чего это благополучный буржуазный молодой человек, мечтавший о карьере вполне посредственного поэта, вдруг кинулся на баррикады борьбы против интересов своего класса, потерял всякую надежду на благополучие и был при этом несказанно счастлив? Всё потому, что буржуазное общество обрекало его, как обрекает всех деятелей науки и культуры, быть бесноватым попугаем, муссирующим и вталдычивающим людям то, за что заплатили хозяева. Очевидно, что хозяева платят только за искаженную картину мира, а не за изложение реальной сути вещей. Это означало: отрекись от своего достоинства, стань платным лжецом и холуем, а взамен будешь сыт и счастлив. Маркс не отрёкся и стал мстить, а чудовищные условия жизни, на которые обрекло его буржуазное общество, стали, по сути, платой за возможность самоуважения.

Конечно, Маркс мог пойти по пути страдающего индивидуализма, что ультрахарактерно для буржуазной романтики и вполне приемлемо для окружавшего его общества, а значит очень хорошо продается и покупается. Эдакий полет Икара между двух ягодиц (пролетариата и буржуазии). Но бессердечная реальность оплавляет прекрасные крылья мечты, и только что парящий в небе герой камнем падает в пространство, разделяющее эти два класса и доживает свои дни подобно Ницше. Маркса не устраивала подобная перспектива, поэтому он взял, поднял голову и огляделся – и вот уже он среди множества страдающих индивидуумов с кувалдами в руках – вместе они армия, и эта армия отвоюет себе весь мир. Вместе с ним!

КТО И КАК УСТРОИТ МИР ПРАВИЛЬНО

Марксизм дал миру полноценное учение о том, как надломить хребет капиталистическому обществу, не погрязнув в бесплодных мечтаниях и проектировании абстрактных фаланстеров и коммун. Это философия, экономика и политика, объединённые в единое учение, поставленное на службу пролетариату – созидающему общественному классу, который не является отголоском умирающего феодализма (крестьянство, дворянство), не шатается от одного лагеря к другому (интеллигенция, мелкая буржуазия), а является сам целиком и полностью продуктом капиталистической эпохи, интересы которой сугубо ему противоположны. Противоположны потому, что, создавая своими руками все общественные блага, пролетариат остается отчуждённым от них и не может ими распоряжаться по своему усмотрению. Само по себе это положение, центральное как для марксизма, так и для предыдущих идейных построений, для позитивистского взгляда на вещи, свойственного науке, совершенно нетривиально. В природе жизнь организована в виде биоценозов, где ресурсы поднимаются вверх по пищевым пирамидам, а не остаются в распоряжении тех, кто их произвёл [2]. Этот поток вещества и энергии двигает эволюцию как всей системы, так и отдельных организмов, составляющих её. С обществами всё точно также – только с возникновением в них классовой структуры, позволяющей господствующим классам экспроприировать продукт, производимый трудящимися, они достигали высот развития культуры. Наследие Маркса весьма обширно, но рационального обоснования организационных перспектив для обществ, основанных на равенстве его членов, нам найти не удалось. Возможно, мы упустили что-то важное, и читатели помогут нам исправить этот недостаток. Однако марксизм как таковой даёт вполне чёткий ответ на этот вопрос – наука, как и все другие стороны человеческой жизни, является ареной классовой борьбы, а не беспристрастным описанием предмета рассмотрения [3]. Буржуазная наука оставляет в описаниях только то, что позволяет придать «всеобщность» капиталистическим отношениям, распространяя их не только на жизнь общества, но даже и на природу. То, что было написано выше о природе и обществе – всего лишь специфический взгляд буржуазии на эти явления и любое исследование с иных позиций создаёт совершенно иную картину.

В начале пути молодой Маркс, интересовавшийся философией Гегеля, решил, что можно позаимствовать его диалектику и применить к жизни, а не к миру Идеи. Оторванные от реальности измышления Гегеля, Маркс поймал в силки материализма, тем самым получив возможность применить этот метод к окружающей действительности. Этим «переворотом диалектики с головы на ноги» и ознаменовалось начало работы над этим новым учением.

Маркс с Энгельсом проанализировали развитие капитализма в современных им капиталистических странах и обнаружили в уже устоявшейся закономерности движения капитала прямую предпосылку для его уничтожения и возведения на его месте качественно нового общества. А именно: капитал постоянно стремится к монополии, буржуазия, экономически пожирая друг друга в непрерывной конкурентной борьбе, выталкивает из привилегированного положения буржуа всех, кто оказался недостаточно хитёр и вёрток. Их выталкивают в ряды пролетариата, тем самым увеличивая его численно, а себя численно уменьшая. С другой стороны, буржуазия занимает освободившиеся после поражения конкурентов рынки сбыта, тем самым все больше и больше устанавливая свою монополию и снижая издержки. Монополии эти вырастают до колоссальных масштабов на общегосударственном (а далее и на общемировом, но об этом позже) уровне, сосредотачивая все возможные богатства в руках кучки немногих, попутно намертво сращиваясь с гос. аппаратом. Пролетариату остается лишь эту тотальную монополию обратить на благо всего народа, уничтожив частное владение ею с одной стороны и буржуазное государство, на ней базирующееся с другой, установив при этом свой контроль над общественной жизнью. Таким образом, капитал продолжает свою концентрацию и снижение издержек, но при этом отрицает сам себя.

Маркс и Энгельс полагали, что движущей силой истории являются производительные силы (базис), которые оказывают решающее влияние на общественные отношения (надстройка) и первичны по отношению к ним. Общественные же отношения в свою очередь оказывают ответное воздействие на производительные силы [4]. Вопрос же о том, кто создал эти производительные силы, разумеется, не материализовавшиеся из воздуха, классики хоть и рассматривали, но в связи с отсутствием в их распоряжении необходимых средств наблюдения, определённых, конкретных выводов, которые могли бы быть положены в основу теории, они не получили. До этого человеческая всепроникающая мысль докопается несколько позже.

Переход от капиталистической формации к коммунистической, полагали они, произойдёт в течение исторически короткого периода и начнётся с центральных промышленных держав вроде Англии, Франции, Германии и затем распространится на отсталые страны. Но этот переход не сможет по щелчку пальцев избавить от пережитков старого общества, как в экономических аспектах, так и в общественном сознании. Поэтому эти родимые пятна, доставшиеся в наследство от старого общества, должны изживаться постепенно в процессе окончательного перехода к полному коммунизму. Итак, главными условиями этого перехода являются: достаточно развитые производительные силы, позволяющие осуществить «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества» [5] и сообразные этому уровню развития общественные отношения. Переходный период в рамках коммунистической формации, формирующий все это, классики окрестили социализмом [6]. Отсюда позже пошла путаница в головах у буржуазных идеологов, не понимающих как называть появившиеся впоследствии красные государства: коммунистическими или социалистическими. На самом деле можно и так, и так, оба варианта методологически верны и тесно друг с другом сплетены.

Кстати, что касается государства. Маркс и Энгельс впервые за всю человеческую историю дали внятный и членораздельный ответ, в противовес вербальной диарее их идейных оппонентов: «…государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим…» [7], в классовых обществах это всегда был, есть и будет орган подавления тотального большинства узкой группкой паразитов, живущих за чужой счёт. Трудящиеся же, заново выстроив на обломках старой государственной машины свою собственную, устанавливают соответственно свою диктатуру, однако, скрывать от кого бы то ни было факт своей диктатуры для них не имеет смысла по причине того, что они не занимаются организацией античеловеческого общества, в отличие от эксплуататорских классов, вынужденных прикрываться богопомазанностью и/или всеобщим показушным избирательным правом, а также зоологической успешностью конструкции генома. Это государство служит исключительно целям подавления немногочисленных буржуазных элементов, желающих вернуть себе возможность кататься на чужой спине. Оно не отменяется пролетариатом, а отмирает в процессе строительства социализма и движения к полному коммунизму. Позже этот зачаточный тезис получил развитие.

Труд, полагали Маркс и Энгельс, является во всех классовых обществах вынужденной мерой для того, чтобы прокормиться, и потому только при коммунизме труд станет для всех членов общества основной потребностью и будет приносить не мучительное отчуждение, а острое удовольствие.

В качестве ещё одной заслуги Маркса следует выделить теорию о прибавочной стоимости. Она есть констатация того, что капиталист оплачивает только часть (чаще всего половину), от всего рабочего времени пролетария. Это происходит благодаря тому, что рынок как институт принадлежит буржуазии. Рынок – это система правовых отношений и их гарантий. К какому классу принадлежат законодатели, полицейские, судьи и даже просто собственники торговых и производственных площадей? Каждый может выйти на этот рынок со своим товаром и торговать по любой цене – если ему разрешат. Пролетариату разрешено продавать свой товар – рабочую силу – только за полцены, а на прибыль от перепродажи неоплаченной половины буржуазия, в том числе чиновники, интеллигенция, армия, купят себе ещё больше господства над пролетариатом и будут оплачивать уже только треть его рабочей силы. Так будет продолжаться до биологического предела, когда люди начнут просто вымирать, то есть «рабочая сила перестанет воспроизводиться»… Потом, как в известном анекдоте – «есть два варианта» – либо вслед за пролетариатом вымирают и все остальные, потому, что «деньги нельзя есть», либо пролетариат избавляется от «всех остальных», заменяет их собой и платит сам себе столько, сколько сочтёт нужным. Мы много слышали о том, что эти «все остальные» «тоже люди». Люди они или нет, они сами решают, пока являются хозяевами рынка [8].

Вот этими основными вехами и выделялся марксизм на фоне множества утопических учений, благодаря им он и завоевал популярность у колоссального количества свободомыслящих людей по всему миру.

Почему, кстати, не марксизм-энгельсизм, а именно марксизм спросите вы? Потому что главные открытия совершил именно Маркс, он же и был своего рода фронтменом и идейным вдохновителем всех теоретических наработок. Энгельс же был скорее тружеником тыла, преданно обобщающим и собирающим отдельные листки и наброски, вышедшие из-под пера неутомимого немецкого гения.

P. S. То, что происходит с человеком, происходит благодаря взаимодействию внутренних и внешних сил. Внешние силы мы можем увидеть, поскольку зрение организовано именно для их наблюдения. До времени эти силы считались стихийными и непредсказуемыми. Столь же таинственными были и внутренние силы, движущие человеком. Благодаря очевидности наука предположила ведущий характер внешних в отношении человека сил и пыталась всё объяснять их воздействием. Более того, обосновывать и обеспечивать их определяющую роль. Но сама наука возникает благодаря действию на человека внутренних сил и обеспечивает действие этих сил на внешние объекты – создание техники, например. «Человек стал геологической силой» – то, что раньше было стихиями, сегодня подчиняется его желаниям. В этот мир стало возможно посмотреться как в зеркало и попробовать понять, что же представляют собой внутренние силы человека. Сейчас впервые возникла возможность соединить очевидное с разумеющимся.

Маркс жил на переломе этих эпох, не знал того, что благодаря его подвигу смогли узнать мы и знал то, о чём мы уже начали забывать опять же благодаря его подвигу. В современном ему мире было принято всё «научно» объяснять внешними влияниями – с этим связано наличие множества противоречий и недосказанностей в его учении. Единственное, с чем в марксизме заведомо нет противоречия – это противоречия с собственной совестью.

Продолжение следует…

[1] – А. С. Пушкин, «О сколько нам открытий чудных...», 1829 год

[2] – Однако, что симптоматично, потом ресурсы, поднявшиеся до самого верха пищевой цепи, обрушиваются до самого низа, до уровня среды. Это как бы подталкивает нас на мысль что, если мы хотим не бегать подобно белкам в колесе по замкнутому кругу, а непрерывно развиваться, не откатываясь в первоначальный уровень, нам необходимо совершить качественный скачок и вырваться из бессмысленного биоценоза.

[3] – «Буржуазия лишила священного ореола все роды деятельности, которые до тех пор считались почётными и на которые смотрели с благоговейным трепетом. Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она превратила в своих платных наёмных работников».

К. Маркс, Ф. Энгельс, «Манифест Коммунистической партии», 1848 год

[4] – «Согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение – это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты – государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п., правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм».

Ф. Энгельс, Йозефу Блоху в Кёнинсберг, Лондон, 21–22 сентября 1890 года

[5] – И. В. Сталин, «Экономические проблемы социализма в СССР», 1952 год

Возможно, Вы спросите: при чем тут Сталин, если текст о Марксе? Ответ простой: Маркс много кого хотел поубивать, но не мог, а Сталин не хотел, но был вынужден.

[6] – «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата».

К. Маркс, «Критика Готской программы», письмо В. Бракке, Лондон, 5 мая 1875 года

«Ибо социализм есть не что иное, как ближайший шаг вперед от государственно-капиталистической монополии. Или иначе: социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией».

В. И. Ленин «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» 1917 год

[7] – Ф. Энгельс, Введение к работе К. Маркса «Гражданская война во Франции», 1871 год

[8] – Имеется в виду, что пока они были при власти, «хозяевами рынка», то зверствовали во всю, не проявляя никаких человеческих качеств, а как за них берутся, они претендуют на человеческое к ним отношение.

Позиция Редакции

28 мая 2018 года